Реакция близких на признание о ВИЧ-положительном статусе

Попытка рассказать близким о своем ВИЧ-положительном статусе может стать травмирующим или неприятным опытом

Один из наиболее сложных вопросов, с которым сталкивается человек, узнавший о положительном результате теста на ВИЧ, – следует ли делиться своим диагнозом с другими, и если да, то с кем и как.

Рассказывать об этом или нет, решение каждого отдельного человека. Мы собрали истории людей, которые также когда-то открылись своим близким. Если вы сомневаетесь в том, стоит ли открываться окружающим, предлагаем прочитать нашу статью на эту тему.

Антон, 39 лет, гей, Санкт Петербург

Первое, что мне сказали близкие: “Ты долб**б”. Затем мы обнялись, поплакали и пошли выпить за здоровье. Как такового отрицания ни у кого не было, наоборот, понимание, принятие и огромная поддержка.

Мама только очень расстроилась, потом я ей рассказал про ВИЧ в подробностях и ей стало намного легче. Нет у меня супер драматичной истории. Все прошло хорошо, я сам был в шоке, даже не было повода пострадать.

Короче, не надо боятся рассказать близким о том, что с тобой происходит. На то они и близкие, чтобы в любой ситуации выбирать тебя. Если же они отвернулись, то это их проблемы и они потеряли классного человека. Я вообще не считаю, что эту напасть нужно скрывать. Чем больше мы об этом говорим, тем больше будет ответственности у людей за свое здоровье, хотелось бы надеяться на это.

Егор, 24 года, бисексуал, Тбилиси

Узнал я о своем ВИЧ-положительном статусе еще в школе, когда мне было 16 лет. Это был мой второй секс с парнем старше меня и без презерватива, так как я тогда совсем ничего не знал о болячках.

Результаты теста на ВИЧ выявились в городской поликлинике, в которую я ходил с детства. Родители естественно о них узнали и устроили мне настоящий треш. Меня не хотели пускать домой, неделю ночевал у друзей из школы. Родители звонили родителям моих друзей и говорили, что я заразный, меня снова выгоняли. Домой мне было страшно возвращаться. В школе меня все сторонились.

Тогда я жил в небольшом провинциальном городке и казалось, что жизнь после тех результатов анализов закончилась. Мама неделю молчала, а потом рассказала бабушке с дедушкой. Как только они узнали, накричали на моих родителей и забрали к себе буквально в день, когда мне уже не к кому было идти на ночевку.

Больше я с родителями особо не общался, они от меня открестились, называли “спидозным”, бабушка с дедушкой их ко мне вообще не подпускали. Они меня окружили заботой и врача инфекциониста хорошего нашли.

Прошло уже 8 лет, как у меня обнаружили ВИЧ, бабушка с дедушкой 2 года назад погибли. Сначала дед, а потом бабушка, не смогла пережить его смерти. С тех пор я из России уехал, так как вовремя сам выучился на айтишника. В Россию возвращаться не планирую, да и не к кому особо. Сейчас все с психологом прорабатываю, но до сих пор очень больно все это вспоминать.

Алексей, 28 лет, гей, Москва

Впервые я узнал о своем диагнозе у врача терапевта. Первая реакция – это шок и попытка не плакать на людях. В этот день был день рождения отца. Сразу отмечу, что родители и родственники не в курсе моей ориентации. После приема врача зашел в кафе, набираю отца, чтобы поздравить с праздником, а сам пытаюсь держаться.

После поздравления он спрашивает, как у меня дела, я не выдерживаю и начинаю рыдать. Он понял, что дела не в порядке, одновременно слышу, что включил громкую связь, чтобы мама тоже послушала. На вопрос: “Что случилось?”, я выдерживаю долгую паузу и говорю, что у меня обнаружили ВИЧ.

Снова появилась долгая пауза. Они оба тоже в шоковом состоянии, но пытаются задать уточняющие вопросы: “Это точно?”, “Ты знаешь от кого заразился?”, и так далее. Я не стал говорить от кого, так как я на тот момент реально не знал. Сам стал их успокаивать, что сейчас ВИЧ поддается купированию и можно жить с этим заболеванием. Разговор был недолгим, так как мы все были на эмоциях.

Через пару часов они мне перезвонили и уже сами решили меня подбодрить. Они почитали в интернете информацию о ВИЧ, истории из жизни разных людей, и сказали, что они меня все равно любят. Одного в беде не оставят, что будут помогать в случае необходимости и выразили моральную поддержку.

Это придало мне моральных сил, так как поддержка со стороны близких людей важна, кто бы что не говорил. В дальнейшем они спрашивали как у меня происходит постановка на учет, как я принимаю терапию. Сейчас они уже привыкли и воспринимают терапию, как рутинную задачу.

Спустя полгода я решил, что пора посвятить в это сестру. Правда, возможно, я выбрал не совсем правильное время, ее день рождения. Я сообщил ей о своем диагнозе по телефону после поздравления. Потом мне мама позвонила и сказала, что сестра ей перезвонила и плакала в трубку, что ей было жалко меня. Сейчас все в порядке.

Близкие друзья и некоторые коллеги, конечно, тоже пребывали в шоке от того, что я им сообщил, но тоже получил кучу поддержки с их стороны. Я не жалею, что сообщил своим близким о своем диагнозе – это облегчает переживание тяжелого потрясения и помогает в дальнейшем создавать доверительную атмосферу между людьми.

Саша, 29 лет, пансексуал, Барселона

Мы жили тогда всей семьей в большом доме под Москвой. Семья реально большая: мама, папа, бабушка, дедушка, еще одна бабушка, старшая сестра и две собаки.

Был один из обычных дней, я тогда ждал очередные анализы, которые сдавал каждые полгода. После обеда пришел с вечеринки у друзей в квартире и уснул у себя в комнате. Комната у меня большая, у кровати стоял компьютер, с открытой почтой во вкладке браузера.

Потом отец рассказал мне, что пришел будить меня к ужину, увидел что я сплю, захотел выключить компьютер и заметил, что пришли результаты от инвитро. Обычно родители у меня не нарушают личное пространство, но тут отец не удержался и по сути первый узнал, что у меня обнаружили ВИЧ.

Не знаю сколько прошло времени с того момента, как он увидел результаты. Я проснулся, уже было темно. Умылся, сходил в душ, привел себя в порядок и спустился в зал к столу. Все сидели с каменными лицами и когда я спускался по лестнице, резко повернулись на меня, наступила просто гробовая тишина.

Я сел на свое место, начал накладывать еду, был очень голодный. Первой заговорила бабушка по маминой линии, она у нас типа главной в семье. Она неожиданно заплакала, хотя это ей не очень свойственно, и сказала: “Саша, прости нас, что не уберегли тебя, отец увидел результаты твоих анализов на почте, у тебя обнаружили ВИЧ“.

Меня как током прострелило. Дальше даже вспоминать свое состояние не хочется. Все что я помню в тот вечер, это как много все плакали, поддерживали меня и постоянно говорили, чтобы я не погружался в свои страхи и переживания так сразу.

Прошло уже 5 лет. Родители полностью оплатили мне переезд в Испанию, так как раньше отец жил там по работе до встречи с мамой. Мне было не по себе и я долгое время не мог принять свой ВИЧ-статус, поэтому попросил их помочь сменить место жительства, чтобы начать все заново. Первые 2 года со мной жила бабушка, во всем поддерживала и водила по врачам, она полиглот и знает 8 языков, поэтому с ней было легко.

Сейчас я думаю, что ВИЧ спас меня еще от больших переживаний о войне, правах ЛГБТ-сообщества в России и в целом от этой власти, которая уже сломала жизни многих людей и, в том числе, сильно подпортила жизнь моей семье. Сейчас мы все живем также в большом доме рядом с Барселоной, вроде бы все налаживается.

Дмитрий, 26 лет, гей, Санкт-Петербург

Писать много придется. Спал я с парнем полгода в 2019 году, мне тогда был 22 года. Пошел в больницу сдавать стандартные анализы, на ВИЧ пересдавал несколько раз, потому что в клинике говорили у меня «странные показатели».

Позже отправили в СПИД-центр, диагноз подтвердился. У меня были истерики, полное непонимание, думал, что умираю, так как никакого сексуального образования у меня не было.

Позвонил отцу, рассказал ему, уже он мне рассказал про терапию, потому что врачей я слушал так: в одно ухо влетало, в другое сразу вылетало. А к папе сразу удалось прислушаться, папе нужно верить.

Отреагировал он нормально, да и до сих пор в отличных отношениях. Позже уже началась аллергия на один препарат, пролежал в больнице пару недель. Препарат сменили, появилась тошнота и галлюцинации. Сменили в третий раз на препараты, от которых побочных эффектов не было. Принимаю каждое утро, сдаю регулярно анализы, все в порядке.