Не сомневаюсь, что многие написали бы статью лучше меня. Прошу не судить строго, я просто обычный парень с непростым но насыщенным жизненным опытом. Мне есть что сказать, и есть чем помочь тем, кто побывал в той же ситуации, в которой был я.
Я не буду вдаваться в суть гомофобии в России, которая коснулась и меня. В определенный момент что-то внутри лопнуло. Надоело скрывать себя как гея и бесконечно врать коллегам и друзьям о том, что я предпочитаю парней. Потеряв работу после каминг-аута выбора особо не оставалось, я понимал, что в конце концов нужно из страны уезжать. Россия замечательная страна, я остаюсь патриотом, но ЛГБТ-людям тут «душно».
Прежде я уже задумывался об иммиграции. Это должно было случиться три года назад, в феврале 2016 года. У меня была спланирована поездка в Испанию с друзьями «на разведку». И по хорошей традиции медиков перед поездкой были сданы анализы на ЗППП и ИППП.
Сдавал в частной лаборатории. Имея медицинское образование было не трудно догадаться, если всем анализы на почту пришли через четыре дня, а у мне не пришли, означает это только одно: отправили на перепроверку на ВИЧ статус. Выехали в Испанию.
Анализы пришли на почту: у меня ВИЧ.
Сопли, слезы, небо рухнуло на мою голову, невероятная драма, которая делит жизнь на “до” и “после”. Выкарабкавшись из этого эмоционального дна, сейчас я могу вспоминать этот момент моей жизни спокойнее и циничнее.
Забегая вперёд скажу, что подниматься на ноги помогали друзья, имён называть не буду, хотя очень хочется поблагодарить публично. Мне казалось, что ни одной стране я не буду нужен с ВИЧ, считал себя грязным, токсичным прежде всего для общества. Речи о сексе вообще полгода не шло, пока с помощью русских врачей вирусную нагрузку не снизили до статуса «неопределяемый».
Тогда, по возвращению из Испании в Россию, я даже не раздумывал начинать мне пить терапию или нет. Муштры в медицинском колледже по этому вопросу хватило, чтобы понимать насколько это серьезно для здоровья. Я обратился в СПИД Центр на обводном канале в Петербурге. Меня привёз мой близкий друг, который всю поездку в Испании практически ни на шаг не отходил от меня.
Меня приняла консультант СПИД центра Валентина. Сейчас многие подумают, что я вшиваю рекламу фонда SAFE BOX в свою статью, но первичное тестирование в СПИД Центре действительно проводили системой орального тестирования от SAFE BOX. Я прекрасно помню своё обреченное состояние, так хотелось, чтобы это все оказалось неправдой. Так хотелось, чтобы лаборатория случайно перепутала анализы и все оказалось ровно наоборот. Но нет: два оральных теста и две положительных «двухполосных» реакции.
Что делать? Как быть? Куда идти?
Ребята, само никуда не исчезнет, не вылечится, не выветрится. Нужно идти к врачу. Грамотный инфекционист всегда подскажет и поможет. Я слышал от ВИЧ-положительных ребят, что терапию назначали с трудом. Но мне кажется я попал именно в тот рубеж, когда стали выдавать терапию без особых проблем. Может мне просто повезло. Думаю и медсёстрам и врачам было нелегко видеть плачущего стокилограммового бородатого лба спортивного телосложения. Не исключаю, что меня просто пожалели. Где-то помогли пройти без очереди, я повторюсь, был в ужасном состоянии. На автопилоте, когда вовсе не стесняешься слез, ты просто не то чтобы не думаешь об окружающих, ты их не видишь. Ты тет а тет со своей проблемой.
Итак, нужно научиться установить симбиотические отношения со «своим» вирусом, иначе он вас просто убьёт. Возможно медленно, но убьёт. Вариантов не было.
После медицинской комиссии (психолог, нарколог, психотерапевт, инфекционист и т д.) мне назначили терапию. Я не буду озвучивать названия препаратов, чтобы их не требовали у врача, инфекционистам виднее чем лечить. Было непросто обойти побочные эффекты, помогла обычная питьевая вода и консультации лечащего инфекциониста. Абсолютно все препараты имеют свой набор побочных эффектов, я тоже их не избежал.
Ничего смертельного со мной не происходило, все можно было спокойно перенести. В висках стучало только одно желание, выжить и быть безопасным для потенциально будущего партнера. Страх остаться одиноким, он движет хорошим таким пинком я вам скажу. Карусель вращается, с неё уже не сойти. Нужно жить.
Ошибка номер 1: «я никому не нужен, потому что у меня вич».
Нет нужен, потому что должен быть нужен самому себе. Занимайтесь своим здоровьем, и помните, что в неопределяемой нагрузке вы безопасны для всех. Неопределяемый=непередающий. И да, даже не смотря на ВИЧ-фобию в России, я был в отношениях с ВИЧ-отрицательным партнером. Не надо ставить на себе крест!
Ошибка номер 2: «Я не нужен никому, кроме России. С ВИЧ я не могу иммигрировать в Европу».
Нет, сможешь! Я не могу описывать весь механизм иммиграции публично, это неофициально запрещено, и может травмировать мой процесс натурализации в Нидерландах. Отталкиваясь от конвенции о защите прав человека принятой в Гааге 26 стран Евросоюза не имеют прав на дискриминацию беженцев по ВИЧ-статусу. Весь механизм миграции выложен публично на государственных сайтах Нидерландов, естественно не на русском языке. Запаситесь терпением и не поленитесь перевести. Действуйте!
Речь дальше пойдёт о том, что все-таки возможно уехать из страны, и получить более качественное лечение в Европе. Я не скажу ни слова грязи в сторону русских врачей. Да, не было всё идеально, но врачи были людьми, мне помогли, меня поддержали. Я не попал в руки тех врачей, которые делали гомофобные «выпады» своим пациентам в СПИД Центрах. Хотя я слышал, что жалобы на некоторых врачей были. К слову, в Европе это недопустимо.
Сейчас я наблюдаюсь у инфекциониста в Нидерландах. У любого медика от медсестры до глав отделений попросту запрещены оценочные взгляды. Независимо от того какой половой образ жизни ты ведёшь. Я пришёл на приём к врачу, меня спросили помню ли я с какой вирусной нагрузкой я поступил, какие показатели иммунитета были, принимал ли я наркотики и вообще что и как, предположительно как заразился. Беседа прошла в дружеском формате.
Конечно, я предусмотрительно захватил с собой русские справки, но вы прекрасно понимаете, что русский почерк никто не понял. Куда важнее было показать что ты принимаешь – взять с собой коробочки от таблеток и показать их.
Мне выдали лучшую на данный момент терапию, стоимость которой составляет 1400€ в месяц. Страховка беженца покрывает такие расходы. Повторюсь – бесплатно. Я принимаю одну таблетку перед сном, продолжаю жить, я в отношениях. Моя жизнь не закончилась. Она только началась.
От себя хочу добавить, что я боялся в России быть с открытым ВИЧ-статусом в Гриндере и Хорнете. Я предпочитал говорить об этом лично. И да, я знаю насколько это тяжело. Не пытайтесь врать своим партнерам, это может загубить ваши отношения.
Первым, что я сделал когда въехал в Нидерланды — ещё в аэропорту я поменял свой статус в соцсетях на ВИЧ-неопределяемый. Внутри всё сжималось, я ожидал негативной реакции, я ждал осуждений, оскорблений. Но к моему удивлению никто не делал акцент на моем диагнозе. Никто. И только изредка уже в личном общении у меня интересовались, а как это? А что это? А с чем это едят? А не опасно ли это? И у меня хватает сил до сих пор спокойно объяснять, что я не опасен. Я больше не токсичен. Я такой же как вы. Только вы можете использовать PrEP, а я пользуюсь терапией, которая на 70% состоит из компонентов PrEP.
И да, я уже рассказывал, как ещё в России был частью команды SAFE BOX. Для меня было жизненно важно донести в массы что нужно предостеречь себя от ВИЧ. Что тестироваться не стыдно, быть здоровым не стыдно! Мне было легче принять ВИЧ, помогая кому-то защитить себя от вируса. Я был рад консультировать ребят даже под косыми взглядами окружающих. Я не открывал свой ВИЧ-статус публично, но многие считали, что раз ты консультируешь, раз ты так много знаешь о ВИЧ, значит ты токсичен, значит ты изгой. Кто-то пытался толкнуть плечом, кто-то обсуждал и смеялся. А я продолжал раздавать наборы и объяснять как им пользоваться. Грудью под пули. В Нидерландах я продолжу начатое в России.
Максим Тенерифе
