«Мы будем равными людьми только на руинах российской империи»

О жизни в Грузии, воздухе свободы, стыде за Россию и судьбе ЛГБТ на родине, – гей-активист Александр Хоц ответил на наши вопросы.

Ты уехал из России 7 июня и уже три месяца живешь в Тбилиси. Какие впечатления у тебя от Грузии и от себя самого в этих обстоятельствах? 

Грузия прекрасна и Тбилиси очаровательный город. Сегодня провёл день на «Тбилисском море», среди ветра, камней и волн, пронизанных солнцем. С горами на горизонте. Это фантастическое место. Не говоря уже о грузинских парнях. )  

А в августе проехал по Военно-Грузинской дороге (спасибо друзьям за экскурсию), мы поднялись к Жинвальскому водохранилищу, добрались до Крестового перевала, к горно-лыжному Гудаури с канатной дорогой и к источникам Нарзана.

Изнурённые нарзаном, свернули в сторону Трусо, прекрасного ущелья с голубым минеральным озером и красными ручьями (коралловый цвет дна – минеральная особенность ущелья).

На узкой тропинке над кручей приятно было увидеть нарисованный на камне бело-сине-белый флажок Свободной России.

Тряска по горным дорогам была не из лёгких. То и дело звучали вздохи весёлого ужаса, когда колёса джипа скакали по камням в метре от пропасти, – и никакого ограждения. Кто-то из членов нашей группы пожалел, что не захватил памперсы. В общем, было много весёлых моментов и прекрасных пейзажей. Голубые и зелёные горы с бегущими по ним солнечными пятнами, прекрасны. Ну, и высшей точкой путешествия была Троицкая церковь 14 века, парящая на круче, в облаках, над посёлком Степанцминда – где-то внизу, далеко в долине. Мы стояли на уровне низких туч, вершина Казбека терялась во мгле и над головой медленно парили три орла, нарезая круги в тумане.. Живые декорации для «Мцыри». 

Горы производят впечатление. Они дают не туристический, а экзистенциальный опыт. Природа напоминает, что она – мастер гигантских форм, а мы – скромные свидетели этого мега-процесса. Мне стала понятнее и гигантомания Церетели. К ней бы ещё немного таланта… Его «Арка дружбы» в горах Казбеги – редкий пример безвкусицы, особенно на фоне природных красот.  Слава богу, горы сами по себе монументальны и «монументами» их не испортишь. 

– Ты приехал в Тбилиси из Москвы? 

Да. В Москве я жил у друга целый месяц (огромное спасибо ему за бесценную помощь). Пересечение границы воспринималось с облегчением. Накануне было много разговоров о досмотре гаджетов фсб-шниками, но они не оправдались. (Дескать, вас попросят показать Телеграм и Фейсбук). Но сердитая тётка в форме, из своего стеклянного скворечника потребовала снять бейсболку, сравнила меня с фото и отправила на волю. Вот и всё. «Прощай, немытая Россия..» (как писал известный «русофоб»).

Жизнь в Москве была довольно нервной. Я не пользовался картами сбербанка в том районе, где я жил. Мне достали несколько безымянных симок, чтобы не светить место проживания. И я убил немало времени, восстанавливая доступ к мейлу и Фейсбуку, не имея под руками конфискованного смартфона.. 

Но было и много хорошего. Я хорошо повеселился, когда лепил из куска белой глины (а потом раскрашивал акрилом) монументальный барельеф «Хуй войне» – с путиным и хуем (соответственно).

Сразу скажем, «хуй» мне удался лучше бледной моли, да и удовольствия от лепки я получил намного больше. Наконец, спасибо френду за ночную и любовную романтику.. Того, с кем ты последний раз целуешься на родине, запоминаешь навсегда. )) 

– Очень романтично.., последний секс на родине. А как насчёт первого в Грузии?

Не скажу. Но я работаю над этим.. ))

– Что тебя удивило тут в первую очередь?

Тбилиси прекрасен. Здесь везде украинские флаги – на домах, балконах, офисах, и просто на дверях в Старом городе («We stand with Ukraine»). Я тоже повесил сине-жёлтый значок на рюкзак (в России он считался бы одиночным пикетом). И хожу с ним, чтобы как-то компенсировать неловкость за русскую речь. 

Мне реально стыдно говорить по-русски, потому что «Россия бомбит Украину» – это всем известно. Не понимаю, как друзьям удается делать вид, что они не имеют к этому никакого отношения. Я так не могу. Даже покупая хлеб в магазине, я помню, что говорю на языке военных преступников. Мне хочется хоть как-то дать понять, что я не являюсь частью «русского мира». Но украинский значок на рюкзаке – это слабая отмазка за бессилие российской оппозиции.

Когда я вижу на стене слоган «Путин хуйло», «Смерть оккупантам» и «Слава Украине», – то мой советский интернационализм, вбитый в голову в школе, даёт осечку. Его похерил Путин. Зато правота Тараса Шевченко, наоборот, становится понятнее.. («Кайдани порвіте / І вражою злою кров’ю / Волю окропіте»). Злая кровь врага – условие свободы. Но выбор крови предложила нам не Украина. 

Время парадоксов: агрессивный, казалось бы, призыв к «крови» – это главное условие мира (победа Украины), а лицемерный запрет на слово «война» – это пропаганда и обоснование вторжения. Поэтому когда я вижу на стене граффити «смерть оккупантам», то вспоминаю сводки из Херсона, где сейчас живет (точнее, выживает) мой друг по Фейсбуку – и присоединяюсь к пожеланиям. Когда-то то же самое писали на стенах жители Праги.. И отважная восьмерка людей, которые вышли на Красную площадь, была с ними солидарна. Имперское проклятие повторяется веками… Но не бывает войн без взаимной ненависти. Моя задача – выбрать одну из сторон. Вот и всё. На одной  – ненависть защитника родины, а на другой – ненависть убийцы, мародёра, оккупанта. Невозможно жить на нейтральной полосе, гуляя между окопами.

Путин совершил невероятное: он расчеловечил наши отношения на сто лет вперёд. Когда я читаю УНIАН, где смачно упомянуты «ваньки», «орки» и «русня», – я с удивлением понимаю, что у меня нет ни одного морального аргумента против лексики военного времени. 

Сегодня время «святой злобы», как формулировал Блок, и я прекрасно понимаю украинцев. Не они всё это развязали. Говорить о том, что «смерть оккупантам» – это «фу-фу, как некультурно» – просто пошло.

– То есть, свобода стоит того, чтобы не только  умереть за неё, но и пройти через годы «святой злобы»?

Разумеется. Россияне никогда не платили кровью за свободу (кроме, возможно, погибших парней в 91-ом). Именно поэтому мы так легко отдали Путину подаренную сверху свободную жизнь. Парадокс, но поздний СССР был свободней и гуманнее путинской РФ. Никто не сажал за сравнение Сталина с Гитлером.. Мы получили свободу на халяву и проебали её самым бездарным образом (не могу подобрать других слов). Потому что не платили кровью, как украинцы на Майдане. Но теперь у Украины свободу не отнять.

Пересекая границу в Верхнем Ларсе, ты почти физически ощущаешь перемену, когда понимаешь, что находишься в свободной стране. Что не надо шарахаться от полиции, потому что полицейские – друзья, а не враги. Любой полицейский участок в Тбилиси – это офис с прозрачными окнами, никаких российских решёток и бойниц, чтобы отстреливаться от собственного народа.    

– А как тебе Тбилиси? 

Тбилиси обаятельный и разный. Здесь Европа перемешана с архаикой, европейская молодежь рядом с бородатыми носителями традиций. И если не брать погромов на гей-прайде, то они как-то уживаются. Очень много восточных туристов, женщин в платках и никабах, которые тусуются возле отелей. И при них, конечно, парни в шортах, с голыми ногами (как будто их голые ноги не могут быть таким же сексуальным объектом для окружающих, как и женское тело). Но архаичные культуры не берут геев в расчёт, их словно не существует. Поэтому мужчины готовы обнажаться, загорать, маячить волосатыми ногами, а дамы парятся в мешках и занавешены с ног до головы.

В Тбилиси две ветки метро, и по пассажирам замечаешь эту смесь цивилизаций. На Liberty Square (Площади Свободы) много европейской молодёжи. На Руставели видишь множество туристов. А на Самгори, где я обосновался, торговый люд с баулами и сумками. Большинство мужчин бородаты или небриты. Чтобы слиться с местным колоритом, я тоже бриться перестал (что выросло, то выросло). Приятель пошутил: «Ты всё больше похож на грузина» – и это для меня хороший комплимент.

Множество палаток, магазинчиков, развалов, – словно я вернулся в Москву 90-х и помолодел на 20 лет. Возможно, неопрятно (кое-где), но зато живо и свободно. Сразу замечаешь, что люди не запуганы, они у себя дома. И это ощущение свободного дыхания – удивительная вещь, от которой напрочь отвыкаешь в России. 

Все стены – в граффити, среди которых есть очень артистичные, произведения искусства. Но меня больше радовали эти: «Putin’s house» (на мусорном баке), «Слава Украине!» или «Путин – хуйло» (огромными красными буквами в переходе). Возможно, это хаос, но он живой и нестерильный, как и сама жизнь.. 

Это тоже – часть свободы: писать на стенах, городить тележки с овощами у метро, громко разговаривать на гортанном языке, играть и петь на улице, собирая свои лари. Вчера мужчина пел в метро, прямо на платформе, под грохот поездов, и это никого не удивляло. Дети с кружками для лари бегают в вагонах, иногда вопят свои кричалки, требовательно глядя на пассажиров, и не выглядят запуганными. В Тбилиси вообще подавать на улице – привычно. Просящих много, много музыкантов, – и это тоже часть той свободы, которая разлита в воздухе. Чем-то мне напоминает Арбат в годы Перестройки.

Центр Тбилиси – ожидаемо музейный: весь в маленьких скульптурах, цветах и фонтанах. Как гей, я замечаю, что много красивых и стройных парней с буйными шевелюрами. И не меньше грузных, лысых, загорелых, основательных мужчин с большими животами. Когда одни из них превращаются в других – не понимаю. ))  

– Ты быстро адаптировался? 

С моим «талантом» интроверта это сложно. Незнакомая среда поначалу напрягает. Тебе непросто выйти в магазин, спросить дорогу, не то что «поболтать» на рынке с продавцом или купить домашнего грузинского вина (очень вкусное красное вино, и никто не требует лицензий). Чтобы как-то привыкнуть к среде, я отправился в знакомые места – в любимый «Макдональдс» и «SPAR». Такие игры восприятия.. Знакомый интерьер, как будто сейчас выйдешь где-нибудь в России, в пяти минутах от дома. «Макдак» – моя кротовая нора между двумя странами. Вообще, ностальгия – затратная вещь. «Макчикен» здесь дороже, он стоит почти 9 лари (180 рублей). Но это не слишком большая цена, чтобы «вернуться домой». Зато соус в «бургере» здесь точно острее. 

Как и впечатления от города… В магазинчике «2 Набиджи» (Два шага) на Руставели, где я покупаю кексы с изюмом, к которым привык дома, я засмотрелся на парня за кассой. Волосы волной падали на лицо, оно тонуло в этом водопаде – и он картинно их откидывал рукой. Он был просто восхитителен. Разинув рот (метафорически, конечно), я протянул ему сто лари, – сдачи не было и он отправился в подсобку, чтобы разменять. Пока на улице я приходил в себя от впечатлений, я заметил странную купюру в 20 лари, которая отличалась от известной мне бумажки. Мятая и ветхая, со странным дизайном. Первое, что мне пришло в голову: я влип на сувенирные деньги (с туристами это бывает). «Идиот, – подумал я, – надо было меньше пялиться на парня и лучше следить за руками». Уровень тревожности в незнакомом месте может испортить вам настроение… Но знакомый меня успокоил: это просто купюра старого образца. И вера в красивых грузинских парней была восстановлена. Продолжаю «пялиться». Играю в папарацци – оторваться просто невозможно. ))

– А ты пробовал поближе познакомиться? Grindr тебе в помощь.. 

Это всё в процессе. Во всяком случае, я знаю, что место для круизинга в Тбилиси – парковая зона возле цирка.. Ну, и парочка контактов на примете. Только я боюсь, что в сексе здесь царит такой же беспорядок…

С первых шагов в Тбилиси вас поражает хаос на дорогах. Водители сигналят, обгоняют, бьют по тормозам.. Иногда мне кажется, что зебра на булыжной мостовой  – чистая условность. Переходя дорогу на зеленый, надо глядеть в оба. Пешеходы отвечают тем же самым: бегут на красный свет, преходят улицу вдоль и поперёк, и авто обычно притормаживают перед наглецами. Очень быстро начинаешь делать то же самое, сливаясь с местным колоритом..

У грузин особое чувство границ: они не жмутся (по примеру россиян) в компактные стада, а вальяжно управляются с отпущенным пространством, разбрасывая руки, например, по спинкам сидений в метро. Это немного театр, обозначающий границы собственного «эго». 

Вот две дамы в чёрных платьях, уперевши руки в бок и увлеченные беседой, стоят посередине тротуара и толпа их обтекает, как Кура торчащий камень. Вот парень встал в дверях и углубился в телефон на выходе из метро. По Руставели ты идёшь, натыкаясь на прохожих, которые, по-моему, не слышали о правостороннем движении. Им достаточно желания идти там, где им удобно. Кривизна тбилисских улиц – добавляет хаоса движению. 

Никаких прямых – только ломаные линии горизонта и произвольное течение потоков.. Если прибавить собак, живописно лежащих на каждом углу и пробегающих в толпе, то картинка «хаоса» будет полной. 

Вот, к примеру, юная дама в подтяжках несколько станций держалась за поручни (справа и слева), в виде звезды, – и её мотало взад-вперёд при каждом толчке вагона. Она ехала «плашмя», и это тоже была сцена для маленькой роли. Её мини-выход к зрителю. Громкий голос и размашистые жесты – это образ личного пространства, который характерен для грузин. В пёстрой толчее вас догоняют крики торговок, сидящих у стен со своими корзинами. Крики – тоже жест. Здесь всё окликает друг друга и склонно к общению. 

Я часто вижу здесь парней, которые идут полуобнявшись. И даже поцелуй при встрече – не экзотика. Рука одного парня вальяжно лежит на плечах у другого. Они идут по Руставели. Или кто-то держит друга за затылок, о чём-то балагуря сквозь грохот колёс в метро. И этот жест доверия и близости – тоже из особенностей личного пространства, которому ты хозяин. Именно ты, а не общество и государство. Возможно, это действие грузинского вина, но демонстрация родства и дружелюбной близости – обычные вещи.

То, что казалось тебе хаосом, это «плата» за свободу: граффити, громкая речь, хождение в обнимку и бельё на фасадах домов. Тбилиси – это город, живущий нормальной жизнью. Потому что быть свободным, громким, даже театральным – это норма. И попробуй отними у грузин это право. 

– То есть, разница с Россией чувствуется кожей? 

Да, конечно. Это воздух 90-х – в хорошем смысле слова. На одном балконе в моём доме висит украинский флаг. Никакого разрешения не нужно. А в центре, в переулочках Тбилиси, на фасадах сушится бельё. А в спальных районах, в блочных домах, на фасадах – полный атас: торчат надстройки, козырьки, печные трубы, неформатные рамы.. Собянин сошёл бы с ума. То же самое в подземных переходах – километры мелких лавочек. Но эта «воронья слободка» не кажется уродливой, потому что в Тбилиси есть ощущение дома. Ты можешь вывесить белье на Руставели, потому что двор и улица, и город – это дом. И ты его хозяин, а не пленник.

Я помню, в Минске, где я был 13 лет назад (и который был стерильно чист), меня поразила тётка с ведром, которая металась по огромному газону перед «дворцом президента» и собирала одинокие листочки. Это был наглядный образ авторитаризма – с его бесчеловечной чистотой. Тбилиси – не стерилен, и этим он прекрасен. Хотя, конечно, пляжи не мешало бы почистить: окурков многовато..

 – Как ты попал в Тбилиси? Почему решил уехать? 

28 марта меня задержали возле дома. Апрель я провёл в спецприемнике, а на следующий день после выхода был назначен новый суд по административной статье. Это уже четвертое судилище – после обвинений в «дискредитации» российской армии, демонстрации «экстремистской символики» Навального, и «сопротивления законным требованиям полиции» (никаких законных требований, разумеется, не было, а был полный произвол и сломанная рука). 

Статью в повестке в суд не указали, но повод мог быть любым: от наклейки «нет войне», которую нашли у меня в рюкзаке, до «оскорбления президента», о котором я писал чуть не каждый день. Доставай любую запись из Фейсбука и шей очередную «административку» или «уголовку» (к которой всё и шло).

Я не собирался закрывать свои посты, тереть их и что-то менять в оценках. Убеждения – это то немногое, ради чего стоит оставаться собой в любых условиях. В отличие от тульских э-шников, я парень советской закалки и прекрасно помню, каким массовым маразмом обернулся конформизм советского типа. Когда одной рукой вам затыкают рот, то другой обязательно лезут в карман, – как было в нищем СССР. Путин не придумал ничего нового. Имперские хотелки за счет нищего населения. 

Я прошёл через стадию страха и назад в совок не собираюсь. Кто бы его ни строил: мерзавец нквд-шник, который арестовывал моего деда в 1937 году, – или тульский э-шник Завлумов, который лгал в протоколе о «законном порядке» моего задержания (мол, они представились, показали удостоверение, объяснили причину задержания, а я «повёл себя неадекватно» и оказал сопротивление).

Не сомневаюсь, что мелкий жулик, «подполковник» по фамилии Завлумов А.А. из тульского «цпэ» ответит за фальсификацию документов, лжесвидетельство в суде, досмотр моих вещей без понятых, сломанную руку и антиконституционную деятельность  в целом. Впрочем, система других и не держит.. Так что его ждёт, как минимум, люстрация (о чём я его честно предупредил). 

Когда мы расставались в спецприемнике, я сказал, что мы ещё увидимся. Я сидел в таком «стакане» из решёток, два на два метра, где арестант раздевается догола и просовывает вещи для проверки. И пока я ждал начала этой процедуры во время оформления ареста на вторые 15 сток, ко мне в клетку забежал знакомый котик. Подняв хвост, он тёрся о ногу. Мы успели подружиться за время первой отсидки. Пока я его гладил, Завлумов шел на выход. И я пообещал: «Мы ещё увидимся».

– Это тот, который тебе руку сломал?

Да. Кстати, интересный психологический типаж. «Ботаник» с подслеповатыми глазками за толстыми стеклами, который свои комплексы «ботаника» решает, прислонясь к репрессивной машине. «Подполковник» мне напоминал крысу в очках, которая сидит за монитором и компенсирует бесцветность собственной натуры. Но эти крысы режима (даже с высшим образованием) не понимают, что ломают систему, а не спасают её. 

По сути, Завлумов – это версия путина из подворотни, затюканного мальчика, которого шпана сильно обижала во дворе. «Ботаник» получил бразды правления от такой же крысы покрупнее, и система пошла вразнос. Потому что невозможно на комплексах неполноценности (личных и имперских) строить будущее.  Я очень постараюсь, чтобы фамилия Завлумова не затерялась на просторах новой России, да и на Западе. Если, конечно, его не пошлют на фронт за развал работы своего отдела и он не сдохнет на войне, которую сам разжигал. Топил за войну, братан? Собирай манатки – и на фронт. Кормить украинских червей. Но пока, я думаю, «патриот» Завлумов притих в тылу со справкой от окулиста..

– Судя по накалу твоего ответа, вся эта история тебя ещё не отпустила?

Конечно. Но возмездие – это не личный вопрос. Это условие выживания новой России (если такая появится). Без Нюрнберга невозможна прекрасная Германия будущего. Поэтому дело не в мести, а в том, чтобы каждый преступник ответил за личные мерзости. Только это гарантирует возвращение России к нормальности.  Гозман арестован за то, что сравнил Сталина с Гитлером… Сегодня уровень маразма – запредельный. Эта шобла из «охранки» вся должна сидеть, – поимённо, целой корпорацией. И пусть не пи*дят, что они «выполняли приказы».

Надо понимать одну простую вещь: либо новая Россия сажает тысячи полицаев, судей и гос-преступников на шконку, либо они сажают Россию на нары. Вот и всё. Это не вопрос мести, а проблема выживания. Я ничего не забываю, потому что помню СССР. Один раз общество простило кадровых чекистов. До сих пор не можем расхлебать… Возвращение совка обернулось кровью.  Путинским элитным проституткам, тульским судьям и охранке (Рыбиной, Матвеевой, Ковальчук, Завлумову, Бояркину) сейчас кажется, что они хозяева жизни, но так будет не всегда. 

Полицейщина всегда кончается распадом, но у полицейской корпорации нет мозгов, чтобы это понять.. Именно «охранка», а не я – занята подрывной, антиконституционной деятельностью, лишая людей базовых прав. Рано или поздно эта гопота развалит страну до конца. Желаю им дожить до Нюрнберга.. 

– Ты как Эдмон Дантес хочешь жить идеей мести?  Но это очень затратная жизненная стратегия.

Я уже сказал, что дело не в мести, – хотя не откажусь увидеть своих судей на скамье подсудимых. И открою бутылку шампанского. Но с началом войны дело сильно упростилось. Мне не нужно беспокоиться об участи конкретного мерзавца и строить козни в духе Монте-Кристо. За меня всё сделает история, её карательный отряд. Количество зла, которое произвела путинская Россия, просто задушит эту страну. 

– Всё ближе советская 121 статья. Как ты думаешь, примут тотальный «закон о гей-пропаганде», чтобы загнать миллионы людей в подполье?

Когда в ментовке оформляли мои протоколы, опер по фамилии Бояркин (маленький, небритый с толстыми ляжками) бегал по комнате и причитал, что он бы «вернул уголовную статью для гомосеков». Больше всего его заводило, что мы «хотим устроить гей-парады». «Вы хотите бегать и пиписьками трясти?» – восклицал Бояркин и для наглядности тряс маленькой ладошкой возле гульфика.. 

Такой вот детский сад.. Хотелось сказать бедолаге: «Сколько тебе лет-то, дорогуша? У парней бывают «члены». В крайнем случае, «хуи». Если в твоем возрасте у тебя «пиписька», то я тебе сочувствую».  Впрочем, это характерно. В СССР же «секса не было». И натуралы из «совка» до сих пор живут с детскими «пиписьками» в мозгах под присмотром «мудрых воспитателей». Между тем, отличие двух слов – в функционале. «Членом» ты распоряжаешься, как взрослый человек, по собственному выбору. А детские словечки – это способ запихнуть вас в детский сад, зафиксировать вашу инфантильность. Почему с таким упорством подростки пишут любимое слово на стенах? Потому что это бунт против навязанного «детства» и контроля. Но у фанатов контроля ничего не выйдет, сколько ни вводи статей за «пропаганду» или «мужеложство».

– Думаешь, режим пойдет на принятие статьи о «пропаганде» этой осенью?

Запросто. В панике от собственных провалов они пойдут на что угодно. Время у режима утекает между пальцев. Но работать она не будет. Для такой статьи не хватит ресурсов полицейского аппарата. Старички-геронтократы будут показательно хватать кого-то за ноги, чтобы утащить общество в могилу, где никакого секса нет. Но у старичков не хватит сил.

К сожалению, это моя страна. Мне стыдно за неё даже в Грузии. Не только потому, что я плачу налоги и в кармане лежит паспорт с уродом на обложке. Я здесь вырос, это среда моего обитания, это моё детство и язык, то, во что я верил и что любил. Это та среда, которая меня воспитала. Я сам – часть этой среды и русской культуры. И мне стыдно за страну, потому что я считаю себя русским и геем – в равной степени. Я не собираюсь делать вид, что «меня тут не стояло»..

То, что мне открылось об имперской подоплёке той страны, которую я знал (как мне казалось), не делает меня менее русским. Если ваша мать алкоголичка и воровка, то это не повод делать вид, что вы ей не родня. «Но я же не ворую, какие ко мне претензии?», – это слабый аргумент. Вы должны пройти через семейные позор и унижение, потому что вы – семья. Это зона вашей ответственности.

Ты хочешь сказать, что и ты виноват?

Да, я так считаю, и так чувствую. Кровавый ад, устроенный Россией в Украине, и на моей совести. Потому что либеральное сообщество не смогло задушить зверя в зародыше.. Даже если вы не голосовали за путина, не надо делать вид, что вы «ждёте трамвая». Вы 20 лет здесь жили – и этого достаточно.

Говорить, что мы не отвечаем за появление «рашизма» – просто пошло. Его не смогли задавить на Болотной, а вместо этого махали шариками в загонах для «мирных блеяний», довольные своей креативностью. Я уже молчу про СПС (Путина в кремль, Кириенко в думу). Неужели нам не стыдно за бесхребетность оппозиции? Я никогда не голосовал за Путина и СПС, но мне стыдно за свое «яблочное» прошлое. Системное позорище, в котором я участвовал. 

А когда в 2009 году начались первые стычки с полицией на Стратегии-31 и на повестке дня встал вопрос о праве оппозиции на ответное насилие, чтобы защитить конституцию, было уже поздно пить Боржоми. К тому же, без пассионарности «лимоновцев» (на тот момент анти-системщиков) никаких бы драк и не было. Уроки из провала «русского Майдана» никто из либералов не извлёк. 

Ну да, «не виноватая я, он сам пришёл..» 

Популярная позиция либерального сообщества. А Кириенко с Кудриным, Чубайсом и На**уллиной (прости господи) откуда взялись? Сейчас либералы хотят, чтобы россияне катались по Шенгену, как будто их страна не бомбит Европу, убивая женщин и детей. Володин говорит, что русские туристы тратят миллионы на шмотки и курорты.. Но либеральная общественность грудью встала за «руссо туристо». Это прямо чистый Достоевский: «Чтобы миру провалиться, а мне чтобы чай пить!»

– Боррель говорит, что запрет «оттолкнет россиян» от европейских ценностей и поможет консолидации режима.

Интересно, в каком месте он увидел у русских туристов «ценности»? А бомбёжки Берлина в 1944 году тоже работали на консолидацию немцев вокруг Гитлера? Может, лучше было завлекать электорат фюрера примерами успешной демократии, а не бомбить кварталы Берлина (чтобы не «отталкивать немцев от демократии»)? Денацификация – болезненная вещь. Но без слома имперских амбиций российского большинства невозможно никого денацифицировать.  

Запрет на туризм – правильный способ отделить «хороших русских» от путинского быдла, к чему и призывала оппозиция. А когда им предложили рабочий механизм, оппозиция со спикером Володиным запели в унисон. Но надо понимать: пока ваша страна бомбит города, всякий туризм аморален. Если вам нужно спасаться, то езжайте в Грузию и просите гуманитарные визы. Для этого они и существуют. Запрет туризма – лучший способ запереть «элиту» в резервации, где они поураганили. Французы отступали в 1812 году по старой Смоленской дороге. Запрет туризма должен стать для нашей «знати» такой же Смоленской дорогой – нищей и разграбленной.

Кажется, оппозиция начинает понимать правоту Зеленского. Гудков-старший (и не только)  предлагает создавать структуры оппозиции в Европе для помощи в программах релокации тем, кто в них, действительно, нуждается. Это здравая идея – отделять овец от козлищ. 

– Сейчас тебе ответят, что ты «вовремя сбежал»..

Не понимаю. Кто мешает… Лёше Сергееву, к примеру, приехать в солнечный Тбилиси? Сходили бы на море. Сейчас там обалденная вода: голубая, теплая, пронизанная солнцем.. И виноград висит неподалёку. Правда, пляжи каменистые, зато полная свобода и огромное количество красавцев на проспекте Руставели )). Если я «сбежал», то кто мешает сделать то же самое? 

Я против, чтобы судьи-проститутки или жёны долбоёбов из «цпэ» тратили зарплаты на курортах, набираясь сил для новых подвигов. Все эти «говны в мантиях» должны сидеть в судах без европейского загара. Они и так коричневого цвета – говоря метафорически… 

– Кстати, «говны в мантиях» продолжают сажать за сравнение Сталина с Гитлером.

Как и Гозман, я считаю, что Россию ждёт судьба третьего рейха (в той или иной версии разгрома). Они исторически очень похожи. Две тоталитарные системы, два бесноватых «собирателя земель», два террориста-оккупанта, объявивших крестовый поход на Свободный мир – и общий имперский финал.. Кстати, моя статья на Каспаров.ru «Судьба двух империй» была одним из пунктов обвинения. (Как будто судья Рыбина что-то смыслит в истории). А история глядит на этих тёток – и над ними потешается..  

Когда-то внуки спросят судью Рыбину (конечно, по-английски): «Бабушка, а зачем ты сажала людей за мнения о будущем России? Может, потому она и развалилась?» И старенькая Рыбина (шамкая зубами) прошипит: «Детощка, я мало их шажала. Надо было к штенке штавить.. Была штрана, необъятная моя Рощщия, была штрана, где в шудах встречала я рашшвет…» (И заплачет, конечно).. «Fucking grandma…» (ебанутая бабка) – скажут внуки и отправятся в Москву на Европейский гей-парад… Именно этим всё и закончится. ))

Но сегодня надо понимать: нельзя прощать имперских зомбаков, они всегда готовы вылезти из ямы.

– Ты хотел писать об этом дальше, понимая, что снаряды падают всё ближе?

Я не собирался молчать в тряпочку, так что «уголовка» была делом времени. С сокамерниками мы шутили, что мне оставят место в камере, потому что, сто процентов, я сюда вернусь после нового суда. Новый приговор (27 апреля), как и ожидалось, оказался обвинительным и касался «унижения» Путина в качестве «государственного символа». Судья не поскупился (по наводке тульского э-стапо) и впаял мне штраф в 90 тысяч рублей. Могу гордиться – это больше, чем у Яшина и Шевчука. Но с другой стороны, максимальная сумма по этой статье – 100 тысяч. Так что, слабо я «унизил» кремлёвского ушлёпка. Видимо, плохо старался..

Так называемый судья Ковальчук Л.Н. отработал политический заказ на полную катушку. Судьи ходят под «охранкой» и напоминают проституток по вызову. Но в данном случае, суд не мог меня арестовать (я не явился в их шалман), так что пришлось «оттянуться» деньгами. Но если бы я не уехал, то мотал бы новый срок, – никаких сомнений. 

Вешать на меня ещё 15 суток «охранке» было «влом»: маяться в засадах у подъезда (как они делали в марте) – хлопотное дело. Зачем им этот геморрой? Проще протирать очки и брюки (как Завлумов), таращась в монитор.

Но поскольку в Туле витрины никто не бьёт и покрышки (к сожалению) не жжёт, а Москва требует отчётности по новым статьям об «экстремистах – пацифистах», то вся силовая шобла стройными рядами таращится в компьютеры, чтобы оправдать поганую работу. Надо хоть кого-то замести, до кого дотянется рука. Так простые блогеры, имеющие меньше 2 тысяч френдов (я о себе) попадают в «экстремисты». Как шутили в камере про «мониторных крыс» из «цпэ», «они дотрахались до блогеров». И правда, для бывалых сидельцев в наколках, щуплый автор из Фейсбука в роли «экстремиста» был экзотическим фруктом. («Он экстремист? Они там ё*нулись совсем?»). Охранникам, по-моему, тоже было неловко.

– Ты сразу решил уехать? Как это было? 

Нет, я был настолько наивен, что не собирался уезжать, а был готов к «борьбе в судах» и голодовкам (сейчас это звучит диковато), хотя и понимал, что всё может закончится зоной. «Почему я должен ехать? Это моя страна, пусть отсюда валят те, кто устроил этот трэш», – примерно так я формулировал. Но ощущение моей страны со временем менялось. На глазах она переставала быть моей. Это как если бы вы узнали, что ваша  мать служила в СС… 

– Фильм «Чтец» на эту тему. Только там любовница – нацистка.

«Семья вурдалаков» Толстого.. Ты живёшь в самой обычной семье, пока не замечаешь, что они кровавые маньяки и чужая кровь приводит их в экстаз. При этом продолжаешь понимать, что они – твоя родня. Лучший выход – уйти из дома. В фильме Долдри «Чтец» любовь (память о любви) меняет личность военной преступницы, возвращая ей чувство вины. И она суёт голову в петлю. Но я не верю в покаяние империй и их самоубийство. Третий рейх принудили раскаяться. И нам без принуждения никак. Внутренних ресурсов для победы над Zлом у России нет.. 

Фашистские режимы не преобразуются в демократии, опираясь на внутреннюю политическую жизнь. Даже «совок» развалился под внешним давлением. Без Холодной войны он гнил бы и дальше. Поэтому победа коллективного Запада – это единственный способ вернуть россиян к нормальности. 

– Итак, ты собирался идти в суд после месяца за решёткой? 

На выходе из «Белых Столбов» меня ждали два симпатичных лица – адвокат и экс-бойфренд. Френд носил мне передачи, много чая и сахара (в камере они были нарасхват) и вообще поддерживал морально по телефону, который он купил и передал. Телефон нам выдавали во время прогулок в клетках, на 15 минут. Мой смартфон, изъятый без понятых, лежал у э-шников в вещдоках. Три месяца спустя, мне пришла бумажка из суда, что я могу его забрать. Но надо быть кретином, чтобы сунуться в Россию и явиться в суд за каким-то гаджетом. Пусть подавятся, уроды. ))

В общем, встретили меня у проходной и предложили «быстро увезти» из-за вероятности третьего ареста. Мы посидели в кафешке. Пока адвокат снимала пачку моих протоколов, мне «прочистили мозги» и объяснили, что я «вернулся в другую страну» после месяца отсидки. Что Кара-Мурза сидит по уголовной статье за «дискредитацию армии», после нескольких административных дел. «И это ваш случай, не сомневайтесь», – сказала адвокат.  

На решение и сборы оставалась одна ночь. Нужно было уложиться до шести утра, чтобы не столкнуться с полицаями у дома. Непросто выбрать книги, записи, тетради, которые нужны для работы. И какой работы? – надо было решить на годы вперёд. Выбор тем, которыми я думал заниматься, диктовал и выбор книг. Ещё нужно было место для рисунков, графики, семейных фотографий… Стопка поэтических тетрадок, без которых я себя не представляю.

Это было очень тяжело. Я пытался втиснуть в сумку на колёсах собственную жизнь, потому что понимал, что, возможно, уезжаю навсегда. Что-то я забыл, оставил второпях и сейчас жалею. Но кусочки жизни, как мозаика, всё-таки уехали со мной и лежат в Тбилиси, в виде стопки книг, тетрадок и черновиков. Они  напоминают мне о том, что я – тот же самый человек, каким и был в России. 

Но дело даже не в прощании с прошлым. Гнусность в том, что вас лишают будущего: среды, библиотеки, записей, закладок, ваших мыслей на полях любимых книг, заметок на листках, заложенных между страниц. По сути, вас лишают права на профессию. Кто такой филолог без своей библиотеки? Айтишник без компьютера..

Но что-то режим не сможет забрать. План книги о Добычине по-прежнему в работе. Это поучительный сюжет о том, как общество кухарок и чекистов рыло котлован (Платоновского типа), расправляясь с яркими людьми своей эпохи. У гея-Добычина, автора «Города Эн», не было ни шанса на успех, о котором он мечтал. Что он чувствовал, входя в черную, холодную невскую воду – после «проработок», травли и обвинений в «физиологизме»? Но реки – это ещё и метафора времени. «Совок» загнулся, а Добычин снова издаётся. Его едкая ирония в восприятии эпохи оказалась пророческой.

В 1934 году режим ввёл уголовку за «преступную» любовь, сведя в могилу Кузмина и толкнув Добычина к роковому решению (он погиб в 1935-ом). В этом есть огромная нелепость, словно тонкие и  мыслящие люди не понимали, что они выше своей эпохи. Но человек, даже верящий в свою правоту, – ранимое существо. «Было нищее величье и задерганная честь» – как писал Тарковский. Не все выдерживают злобный прессинг времени. «Задерганная честь» иногда сильнее интеллекта и таланта.

Маленькая книжка Леонида Добычина всегда со мной (он всего-то  написал пару сборников рассказов и роман о гомосексуальном подростке). Но удивительное дело: его подростки живы и празднуют свои прайды в Европе, а огромная страна, ставшая концлагерем в борьбе с природой человека, захлебнулась в Лете. (Может, не совсем и захлебнулась, но уже пускает пузыри). КГБ, ГУЛАГ, 121-я статья, гомофобия, война с инакомыслием, политический террор.. – Чем всё это кончилось? Катастрофой и распадом. Жизнь всегда отомстит мертвечине. Как мы помним из русской классики, попытки Угрюм-Бурчеева прекратить течение реки свели его в могилу. 

– Каким ты всё-таки видишь своё будущее? 

Идеальный вариант – возвращение в Россию. Новую, свободную, конечно. Возможно, с новой географией и новыми границами, но без имперской отравы в крови. Хватит этой крови, – на российском триколоре ей тоже не место. Но для этого моё сообщество должно приложить усилия, став частью сопротивления. Не надо питать иллюзий, что с гомофобией можно бороться привычным активизмом в годы войны и в границах империи. Это всё равно, что бороться в рейхе с антисемитизмом. 

Только полный снос режима вернёт ЛГБТ шансы достучаться до общества. Тогда вернётся эффективный активизм. А пока этого общества нет – «стучаться» просто не к кому. Молчаливые «стада», пасущиеся под завывание телевизора, обществом не являются. Не стоит разговаривать со стенкой. 

Десять лет назад много ЛГБТ-активистов пришли в движение Навального, – не только из-за европейских взглядов его команды (Леонид Волков, например, давно объяснил, почему штабы поддерживают право на прайд). Но и потому, что движение Навального выводило людей на улицы и представляло наибольшую угрозу «стабильности» режима. Это был последний опыт уличной политики. Не зря их объявили «экстремистами», словно вручили орден..

Я верю, что судьба ЛГБТ-активизма в умирающей империи кровно связана со сносом путинизма. Если мы хотим жить в европейском, гуманном обществе, то не обойтись без «депутинизации» и «денацификации» кремля (включая снос кремлёвской гомофобии). Геи будут равными людьми только в европейской стране, на руинах «российской империи».

– А личные планы?

Мало быть свободным, надо ещё понимать для чего. Это я и пытаюсь понять в Грузии, думая о дальнейшем маршруте. Но это депрессивный и мучительный процесс. В лучшем случае, ты выбираешь страну, откуда вернёшься домой через несколько лет, а в худшем – то место, где тебя похоронят. Выбор этого маршрута – это такой же интим, как и секс. Чтобы оттолкнуться от стартовой линии и куда-то побежать, нужно видеть цель….

Я мог бы ощущать себя «своим» там, где есть гей-среда, а не новое подполье, которое знакомо по России. Быть «своим» – большая роскошь, которой ты лишён на родине (да и в Грузии, пожалуй), но всё равно продолжаешь искать это место, несмотря на визовые сложности и туманные перспективы. 

Я прекрасно понимаю, что моя родина – страна, куда я не могу вернуться. Но есть и вторая родина, метафорический гей-ленд, где я тоже «свой», ощущая родственную связь. Но до этой родины ещё надо дотянуться. Иногда хотелось бы помечтать о прайде, который не закончится российским автозаком или уличным побоищем, как в Грузии. Счастливых прайдов-карнавалов я ещё не видел, хотя с трудом могу себя представить частью этой весёлой мистерии. Но вот порадоваться празднику и рядом постоять всё-таки хотелось бы. В Тбилиси не получится, хотя, конечно, это дело времени. 

Что касается главного ресурса, то есть, времени, я буду счастлив, если сделаю две вещи: допишу работу о поэтике Добычина (надо всё-таки вернуть долги любимой филологии). Ну и если помашу радужным флажком на европейском гей-параде, тоже буду счастлив. 

Депрессивность ситуации в том, что я не знаю, где я мог бы это сделать. Программы релокации существуют для спасения людей из путинской дыры (это совершенно справедливо). Какие варианты? Беженство без визы? Грузия forever? Может быть, и так. Но я пока не вижу, где конец моей истории..