Демонизируя Запад, удобно закручивать гайки в своём отечестве. Несколько мыслей “в тему” от Александра Хоца.
На HBO вышел четырехчасовой документальный фильм «Покидая Неверленд», в котором двое мужчин, с детства дружившие с Майклом Джексоном, обвиняют его в сексуальном насилии.
Фильм Дэна Рида «Покидая Неверленд» не был показан на Первом канале (хотя и стоял в программе), а появился на сайте 1tv.ru. Видимо, чтобы ограничить аудиторию и не «смущать умы» консервативной публики. Её “заводить” не надо, она и так нетерпима к западному «разврату». Но в интернет-формате это, скорее, выпад в сторону либерального зрителя. В советские годы жанр условно назывался: «Под сенью статуи Свободы».
Не сомневаюсь, что грядёт и обсуждение «мировой премьеры» в рамках очередного ток-шоу. Глупо думать, что наше ТВ упустит случай выжать из кино о «педофиле Джексоне» весь анти-западный эффект, который в нём найдётся.
Несколько вещей, о которых надо помнить тем, кто ленту ещё не видел. Это не фильм-расследование, не сопоставление позиций, а обвинительная речь одной из сторон, оформленная художественным образом. Обвиняемый, по понятным причинам, ответить не сможет. Но заметим, все суды при жизни он выигрывал. Можно верить и не верить мемуарам экс-подростков Робсона и Сейфчака, но степень достоверности наших знаний они не меняют. Слово против слова — слабая позиция, но другой в «деле Джексона» быть не может..
На фото герой фильма Джеймс Сейфчак
Миф – инструмент пропаганды.
Легко представить, какими «кругами» по болоту разбежится резонанс от картины в гомофобном российском обществе, где миф о геях-педофилах (через дефис) фактически является частью гос-пропаганды. Фильм меня волнует отечественным «следом», который поработает на «педо-истерию», гомофобию и прочие наши «ценности». Уже сейчас читаем в комментариях: «удивительно, что выросшие мальчики со временем женились и завели детей». Миф о «вербовке» «нормальных» подростков в ряды гей-сообщества даст российской публике толчок для новых спекуляций на тему передачи секс-ориентации от человека к человеку «постельно-половым» путём.
Жанр фильма крайне важен для его точной оценки. В Штатах и в России он прозвучит не одинаково в силу разного состояния общества. Да и разности “социального языка”, на котором авторы ставят проблему. «Покидая Неверленд» снят в эстетике движения “me too”, где факт воспоминаний о насилии не требует (как правило) большой доказательной базы, поскольку ставит целью вскрыть явление и сделать его достоянием гласности – прежде всего. Но в России фильм будет назван “документом” — с неизбежной перспективой (жаждой) «приговора».
На фото герой фильма Уэйд Робсон
Происходит путаница жанров, и это смещает восприятие российского зрителя в сторону «правовой определенности», которой в «me too» не так уж много. В судебной практике 19 века был особый приговор в неясных обстоятельствах, когда виновность не могла быть установлена в суде: «оставлен в подозрении». Фильм Дэна Рида возрождает эту практику.
У исков в рамках «me too» (повторюсь) особые задачи. Факт суда важнее приговора, — резонанс важнее наказания. В условиях развитого общества отклик может быть важнее частного «возмездия». Фильм о Джексоне задуман в этой стилистике. Отсюда – выстроенный «саспенс», нагнетание деталей и эмоций — за отсутствием «улик».
В России всё иначе. Здесь «не место для дискуссий», но простор — для карательных выводов. То, что на Западе является предметом социальной рефлексии, в российской действительности становится «битой» для вколачивания в головы ханжеской морали в духе «Домостроя». Шпионаж (к примеру) – некрасивое занятие, но «борьба» с ним в западных и сталинских условиях – “две большие разницы”. С педофилией — тот же казус.
Сегодняшняя власть использует комплексы «традиционного» сознания — для запугивания масс в целях усиления контроля. Вместо уроков сексуального просвещения и цивилизованного подхода к подростковой сексуальности — власть предпочитает запрещать, используя страхи и фобии общества в целях пропаганды. Не случайно «педофилов» власть активно ищет среди политических оппонентов (см. «дело» историка Юрия Дмитриева).
То, что спать с детьми недопустимо, а Волга впадает в Каспийское море — обсуждать не имеет смысла, это банальные вещи. Но под сурдинку этих «песен» вам в России сообщат об аморальности секса до брака, «совращении» подростков гей-сообществом и вреде секс-просвета. Тема педофилии становится инструментом ханжеской «консервации» общества — и в первую очередь бьёт по самим же подросткам. При президентстве В. Путина «закону и морали» совершенно наплевать на условия взросления, на то, что сексуальность – важная часть жизни с 14-15 лет, которая нуждается в защите и гарантиях нормального развития.
Оставаясь на почве реальности..
Подростковый секс в России остаётся “криминалом”, даже если он случился по желанию обоих. Это «серая зона», в которой жизнь и опыт часто расходятся с буквой закона. Здравый смысл и зрелость общества – должны быть гарантами нормальных сексуальных отношений. Но пока примитивная концепция «совращения» будет определять взгляды российской общественности на сексуальную жизнь подростка, никакой нормализации в этом деле ждать не стоит. Фильм Дэна Рида упадёт (не сомневаюсь) в сегодняшней России на благодатно-дремучую почву.
Между тем, реальные проблемы подростков – не в мифических «педофилах», а в гомофобной травле школьников, в рекордном уровне суицидов, в атмосфере гос-террора против «детей 404», которым перекрыты все возможности для получения поддержки и помощи в социальной адаптации. Бросая школьников в объятия ненависти, травли и агрессивного невежества, власть привычно «трындит» о «педофилах», «совращении» и запрете секс-просвета.
Режиссер «Покидая Неверленд» Дэн Рид и герои — Уэйд Робсон и Джеймс Сейфчак
Кроме того, надо признать, что родители с трудом воспринимают сексуальность детей, даже если сами страдали когда-то от взрослых запретов. Еще сложнее семьям (с подачи власти) принять сексуальную ориентацию подростка, его право на выбор партнёра, влюблённостей, круга общения. Попытки взрослого контроля за этой частью жизни молодёжи обычно травматичны и бессмысленны. И чем сильнее архаичный социум давит на семью, требуя контроля, тем травматичней последствия. Так уж сложилось, что подросток-гей зачастую раньше начинает сексуальную жизнь, чем гетеро-ровесник – в силу большей доступности однополых контактов. Связи гетеро-подростков намного жёстче контролируются обществом. В то время как гей-контакты изначально выведены за пределы «нормы», выпадая (слава богу) из поля зрения «общественности». Единственный способ уменьшить риски в этой ситуации – не бессмысленный запрет (который всё равно не работает), а просвещение и максимальная открытость.
Возможно, что имей “жертвы” Джексона информацию в рамках элементарной школьной программы о сексуальности, их поведение было бы более осознанным, а доверие в семье – более полным. Похоже, просвещение — единственная гарантия против подобных историй.
Часто вспоминаю эпизод из сериала “Queer as Folk”, где старшеклассник Джастин отстаивает право встречаться с любимым парнем старше себя. «Понимаю, — кричит мать, — он тебя совратил, он не имел права прикасаться к тебе». «Хватит, я вызываю полицию», — грозит отец. «Никто меня не совращал, я его люблю..», — горячится Джастин, понимая, что полиция, родительский запрет и судебный процесс – реальная возможность развития событий. Родителям Джастина хватило ума, любви и такта остаться в рамках здравого смысла, доверяя чувствам сына, уважая его личность, сексуальную ориентацию и его выбор. Случай, понимаю, исключительный, но человеческая норма – не всегда в большинстве.
В этом – разница двух базовых подходов к проблеме подростковой сексуальности на Западе и в России. Вы можете идти «от человека», уважая его чувства и природу, а можете – от абстрактного «закона» и «морали». И настоящая трагедия для общества, если эта «мораль» — людоедская, а «закон» — российский.
Вместо просвещения родителей и гуманной защиты подростков путинская власть «фарширует» общество мракобесием и ханжеством. Не сомневаюсь, что «Покидая Неверленд» полноценно поработает в нашей стране именно на этот дремучий контекст.
