Эта история не тот случай, где хотелось бы пожаловаться на тяжесть судьбы или рассказать о безвыходной ситуации.
Скорее это воспоминание о том, в каком злом и порой пугающем мире может оказаться каждый из нас. Не хочу строить из себя жертву или говорить, что все произошедшее со мной, обязательно случится и с вами. Вероятнее всего вы никогда не окажетесь в такой ситуации. Или просто не узнаете, что вы стали частью аутинга. Все, что со мной произошло, больше похоже на неудачное стечение обстоятельств, в которых я оказался, и в которые сам себя загнал.
Родился, рос, учился и работал я первые 20 лет своей жизни в небольшом провинциальном городке. Место хорошее, где-то даже слишком красивое и люди мало чем отличаются от любых других. Все в этом городе хорошо, только если у тебя не большие амбиции и маленькое квир сообщество вокруг, что безусловно давит эмоционально.
Мне никогда не приходилось скрываться или жить закрытую жизнь, я даже вел открытый канал, в котором писал о своих свиданиях, переживаниях, первой любви и дружбе. Акцент всегда был на том, что оставаться открытым в России возможно. Нужно не бояться гомофобов и принимать себя такими, какими вас создала природа. Мое мнение не изменилось даже сейчас.
Первые шаги к аутингу
Тогда я работал в большой европейской компании. Ее предприятие открыли в нашем небольшом городке, чтобы можно было платить низкие зарплаты и требовать выполнение сложного KPI от людей, которые изначально не имели большого выбора рабочих мест.
Совсем недавно я только закончил обучение в вузе и хотел найти работу, чтобы скорее съехать от родителей — начать взрослую и самостоятельную жизнь. Параллельно мне удавалось вести свой блог, рассказывая людям о жизни гея в провинции.
В офисе удалось быстро наладить общение со всеми коллегами, команда нашего отдела была совсем маленькая на тот момент. У нас была чудесная руководительница, до сих пор вспоминаю ее с особым теплом. Она научила меня быть более осознанным, сдержанным и спокойно принимать свои ошибки.
Со временем удалось получить должность повыше и стать заместителем руководительницы отдела. Я начал обучать новых сотрудников, заниматься бизнес-тренингами, уделять больше времени налаживанию процессов и работа действительно стала приносить удовольствие.
В один из таких рабочих дней случайно увидел, как Парни+ ищут нового участника для медиа-проекта “Гей из глубинки”. Тогда Виталий Беспалов ездил по разным провинциальным местам и снимал пейзажи, где фоном голос участника проекта рассказывал про жизнь гей людей в этом конкретном городе или поселке.
Практически не думая над тем, какие могут быть последствия, я отправил заявку на участие и довольно быстро получил положительный ответ. С Виталиком мы договорились, что со мной выйдет первое интервью, где участник покажет лицо.
Съемочный день
Виталик приехал через пару дней, мы заранее обговорили детали: что будем делать, о чем говорить и над чем размышлять. С утра ко мне пришла подруга, чтобы наложить грим перед съемками. Мягко говоря, она перестаралась. В кадре я выглядел, как слишком неестественная кукла, что потом добавляло антуража всему ужасу ситуации.
Забавно было наблюдать, как люди на улице внимательно следили за камерой и за двумя странными парнями. Никто не смотрел осуждающе, скорее выражали неподдельный интерес ко всему происходящему. Когда люди еще раз увидят, что их город кто-то захотел снять — явно для телевидения, как многие, наверное, могли подумать.
Весь день прошел хорошо и погода была подходящей. Пасмурное небо, легкий дождь, легкий туман, уличная грязь. Одной фразой — русская хтонь. Для меня тогда это было особое эмоциональное состояние. Я был рад, что выпуск будет таким же хмурым, как и жизнь гея в провинциальном городке.
Виталий уехал тем же днем, смонтировал все за неделю, несколько раз присылал мне на согласование. Помню, как предварительно показывал этот выпуск маме и она бережно спрашивала у меня: “Ты уверен, что это безопасно и тебе ничего не угрожает?”. На что я отмахивался и говорил, что меня сложно удивить какой-либо общественной реакцией.
Первая неделя после съемок
Как же иногда мы все ошибаемся. Помню как после выхода видео в YouTube написал нескольким близким подругам, чтобы показать итог проделанной работы. Они все сказали, как им нравится, и на этом все.
Вечером того же дня еще одна моя подруга скинула скриншоты из рабочего чата без руководителей, где мои коллеги обсуждали новое видео, которое начало попадаться им в рекомендациях об их любимом городе. Не хочу пересказывать что было в том чате. Важно, что никто из моих на тот момент близких подруг не написал о том, что моя личная жизнь не должна их касаться и, более того, поддаваться общественному осуждению.
Мгновенно пришло осознание, что на самом деле произошло, в какую ситуацию я сам себя загнал. В какой-то момент я просто свернулся калачиком на кровати и не мог пошевелиться. Мама весь вечер ухаживала за мной и пыталась немного поднять настроение, но все было тщетно. Единственная мысль, которая у меня была: “Завтра выходить на работу после выходных”.
Никогда до или после этого мне не было так тяжело подниматься утром. Я все делал слишком медленно, руки тряслись, не получалось успокоиться, тревога нарастала, но мне хотелось выстоять до конца.
Ноги подкашивались, когда я подходил к офису. В компании работало около 150 человек и 90% из них сидели в общем пространстве. Открыв дверь и подойдя к рабочему столу, я заметил как весь, обычно шумный офис, неожиданно стал тихим. Все молча смотрели на меня какое-то время, затем снова вернулись к работе.
У меня не было сил говорить. Каждый раз, когда кто-то из сотрудников задавал мне рабочий вопрос, мой голос срывался и дрожал еще сильнее. Нужно было продержаться несколько часов, пока не пришла моя руководительница и не перехватила бы у меня эту часть обязанностей. Весь день проходил в напряжении, я видел как буквально все опасаются меня, стараются не говорить со мной или смотрят осуждающим взглядом. Я не видел поддержки ни в ком, кроме самого себя и вспоминал, какие приятные слова говорила мама за день до этого ужаса.
График у многих был сменный. Это означало, что каждый последующий день на протяжении недели в офисе появлялись те, кого я еще не встречал после выхода видео. Ровно через 4 дня на смену вышел один из сотрудников нашего отдела, ему было около 45 лет. Он спокойно прошел на свое рабочее место и начал заниматься привычной рутиной.
Все шло, как обычно, пока находясь в одном из рядов я не услышал крики того самого мужчины на месте, где мы сидели вместе с руководительницей.
— Алена, я еще раз повторюсь. Либо ты увольняешь этого педика, либо меня, почему я должен находиться в офисе с этим человеком? — в этот момент все мое нутро сжалось, я никогда раньше всерьез не слышал таких слов в свой адрес. Это слышали все в офисе.
Произошедшее дальше у меня никогда не получится забыть. Алена со спокойным лицом встала из-за стола, достала папку с шаблонами различных заявлений, достала листок с формой “Заявление на увольнение” и громко хлопнула им об стол с таким же спокойным лицом, ничего не сказав тому сотруднику. Уже через час его не было в офисе, остались только испуганные взгляды сотрудников.
Месяц после съемок
Видео я попросил удалить с YouTube, оно стремительно начало набирать просмотры, стало банально страшно за свою жизнь. И хоть я подвел Парни+, главное, что не подвел себя. Бояться нормально, переживать нормально, сделать шаг назад иногда бывает полезно.
Тогда я понял, как важно отстаивать свои права. Никто в офисе больше не выступал с такими же громкими заявлениями. Никто из вышестоящих руководителей не отчитывал меня и не поднимал эту тему в личных разговорах. Все это будто начало растворяться.
Единственное, что я заметил, очень многие сотрудники перестали смотреть на меня с уважением, как это было до всей ситуации. Почти каждого из них я лично обучал и вводил в рабочий процесс с нуля. Я был первым человеком, которого они видели после собеседования и им хватило одного факта обо мне, чтобы перестать видеть во мне равного себе.
Это было мое самое сильное разочарование в людях. До сих пор не перевариваю людей, которые только по некоторым фактам о человеке складывают примитивную картину его восприятия. Часто это не только про сексуальную ориентацию.
Что было дальше
А дальше все стало налаживаться само по себе. Некоторые сотрудники ушли сами. Те, кто остались, стали выстраивать со мной доверительные отношения и понимали, что это необходимо делать, потому что в перспективе я мог стать их будущих основным руководителем. Многие понимали, какие последствия могут у этого быть, хотя я никогда не стал бы оценивать работу на основе их личных качеств.
Спустя примерно год каждый сотрудник в офисе общался со мной наравне и это хорошо ощущалось. Еще через какое-то время Алена ушла в декрет и спустя полгода на ее должность открылась вакансия. Почти никто из отдела не стал подавать заявку, некоторые подходили ко мне со словами: “Если не ты, то наш отдел обречен на провал”.
Выбрали не меня и это стало последней точкой в моей карьере на том месте. Я вложил столько сил, упорства, преодолел столько трудностей, чтобы в конечном итоге мое место занял человек, который не обладал качествами лидера и явно не стремился их в себе воспитать.
Приятный итог
Еще раз повторюсь, не хочу показаться жертвой в этой истории. Я открытый гей, который живет в России и продолжает работать над положительной репрезентацией ЛГБТК+ сообщества. Чтобы не происходило, это не сломает меня. Я понимаю, по каким границам постоянно хожу, за что и перед кем несу ответственность. Каждый член команды редакторов Парни+ — это человек, который пытается помочь квир сообществу в такое тяжелое время.
И чтобы с вами не происходило, всегда можно сделать правильные выводы, которые помогут вам стать еще сильнее, чем вы были до этого. Поможет вам осознать, как хорошо отличаться от толпы и быть в гармонии наедине с собой. Ведь именно в тот момент, когда вы окончательно принимаете себя — у вас получается принимать жизнь вокруг и с улыбкой встречать обстоятельства, происходящие с вами.
Автор: Денис Богданов
