Авторы проекта «Женщина. Тюрьма. Общество», рассказали об однополых отношениях в местах заключения (как среди женщин, так и среди мужчин), в этот раз выпустили серию рассказов о сексуальном насилии в колониях — «Изгои-2».
В беседе с порталом «Парни ПЛЮС» Леонид Агафонов, Наталия Донскова и Алексей Сергеев рассказали о том, как они нашли истории жертв насилия, как зоновская эстетика переходит в повседневную жизнь обычных людей и что самое сложное в работе их команды.
Перчатки вместо презиков
«Палкой били, потом палку в жопу совали. Одну палку сломали об меня. Еще на бутылку садили»
Третий проект команды «Женщина. Тюрьма Общество» очень сильно отличается от предыдущих двух. «Мы поменяли тематику, — отмечает Леонид Агафонов. — Конкретно этот проект посвящён именно кастовой системе и сексуальному насилию. Мы берём истории двух людей. Один из них открытый гей, который попал в тюрьму геем. Ориентацию второго, которого насиловали палкой, мы установить не можем, это проблема самоидентификации».
Сам Леонид является тюремным наблюдателем, у него более 300 выходов в места тюремного содержания. Часто информация о случившемся на зоне поступает к нему из закрытых источников, через коллег. Так зачастую находятся темы и герои. «Кроме того, второй герой нашего нового проекта нашёл нас сам, прочитав первых «Изгоев». Мы брали у него интервью в течении нескольких месяцев и только в ходе него узнали, что он до сих пор отбывает наказание», — добавил он.
Речь идёт о Саше, который получил на зоне «погоняло» Лана. Он рассказывает о том, что происходило и происходит с ним прямо сейчас. Читатели могут увидеть даже фрагменты его переписки с Натальей Донсковой:
«С кастовой системой приходится считаться»
«Я самое низшее, что есть, у меня своя посуда, со мною даже «петухи» с одной кружки не пьют»
Самое трудное в создании проекта «Изгои-2» — понять, как его авторы должны подавать человека, который находится в тюрьме. «Мы понимали, что любая публикация о нём может поставить под угрозу его здоровье. Тут может помочь лишь широкий резонанс: чем больше людей будет об этом знать, тем больше шансов, что проблем у человека будет меньше. Но человека в колонии вычислят сто процентов», — считает Агафонов.
По его словам, его эти и подобные публикации являются «закладками” на будущее. «Когда наши герои выйдут на свободу, то смогут использовать наши публикации для того, чтобы добиться справедливости по поводу насилия, обратившись в ЕСПЧ. Потому что надо пробивать эту стену — Россия пока вообще не признаёт, что в тюрьмах происходит насилие», -добавил автор проекта.
Леонид Агафонов добавил, что правозащитное сообщество избегает этой темы. «С кастовой системой приходится считаться — иначе с тобой не будут идти на контакт заключенные», — рассказал он.
Иллюстрация проекта «Изгои-2»
Его коллега — Наталия Донскова — отмечает, что проект «Изгои-2» уникален: «Я видела как минимум одну публикацию на тему “обиженных” в «Медиазоне». Думаю, что специализированных проектов на эту тему в России нет».
«Первый наш материал по лесбиянкам побил все рекорды — более 100 тыс. просмотров, — добавила Наталия. — Материалы про мужчин смотрят гораздо меньше. Да и, как мне кажется, к женской теме люди более лояльны».
«Зоновские понятия проникли очень глубоко»
««Обиженные» делятся на «рабочих» и «нерабочих». «Рабочий», это который трахается и сосёт, а «нерабочий» – кто в «петушатню» заехал за свои слова, он не трахается»
Проект «Изгои-2» был опубликован всего неделю назад, но реакция на него уже последовала. «Наши мурманские коллеги-журналисты направили этот материал в местный следственный комитет, — рассказала Наталия. — Пока получен неофициальный ответ, что это не к ним, а к ФСИН. Но, в любом случае, здорово, что коллеги подключились и предпринимают действия к тому, чтобы распространить материал и получить ответ официальных органов».
Ещё один участник команды — Алексей Сергеев — поделился наблюдением за тем, как реагировало ЛГБТ-сообщество на предыдущий проект “Изгои”. «Многие в принципе не думали, что все это происходит. Ведь тема эта очень закрытая. Ещё раньше я спрашивал у ЛГБТ-активистов, что мы можем сделать для людей в заключении, и получал ответ, что ничего, так как к этим людям нет доступа. В итоге многие люди писали мне «Мы знаем, что сейчас творится в Чечне, но не думали, что такое может происходить, что тысячи людей подвергаются этому и это считается чем-то обычным»», — рассказал он.
По его мнению, всё это отражается на том, что происходит на воле. «Когда ты слышишь речи гомофобов, то там очень много тюремной тематики. И когда ты читаешь, что один собутыльник назвал другого “пидором” и получил 30 ножевых ранений, то понимаешь, что всё это оттуда, — добавил Алексей. — Я даже провёл эксперимент — пошёл в газетный киоск и купил там множество журналов и газет- «Русский репортёр». «Новая газета», «24 часа», «Story». В каждом из них я по одному-два раза нашёл по одному-два слова и выражения из тюремного лексикона. Это говорит о том, насколько глубоко это проникает».
До октября 2019 года планируется выход ещё двух проектов на тюремную тему.
Виталий Беспалов
