История MikraMini: о подростковой влюблённости и страхе быть собой
Казалось бы, что общего у меня, ученика 10 класса старшей школы, и у мальчика из 8 класса?
Разница в возрасте, разница в социуме, разница в поведении — мы вообще не обращали внимания друг на друга, поскольку учились в разные смены. Он в утреннюю, а я в дневную. Наши взгляды впервые пересеклись, когда смены наших учебных классов совпали. Теперь мы оба оказались «жаворонками».
У него высокий голос. Красивые глаза. Легкий флер манерности… Точнее, манерности было много. Никита (так его звали) даже ходил на уроки приготовления еды для девочек вместо мастерской для мальчиков. Для него сделали исключение.
Я же в свою очередь «забитый» и запуганный одноклассниками школьник. В моем окружении только два близких друга, а все в классе и в школе называли меня словами типа «педик» или «пидорас».
В то время я ничего о себе не знал и не понимал. Просто не понимал, кто я. А окружающие почему-то сразу понимали — наверное, потому что я не вписывался в их «стандарты».
Я проколол себе правое ухо, язык и вставил пирсинг в бровь. Был вторым человеком во всей школе, кто сделал прокол в языке. До меня это сделала девочка из параллельного класса. Тогда это было дикостью и чем-то новым и непонятным. Но я любил идти наперекор стандартам, бунтовал таким образом.
Возвращаясь к Никите. На протяжении нескольких месяцев он флиртовал со мной и строил глазки. Он хотел быть ближе ко мне, а я боялся. Про него все знали, что он гей да и сам он явно этого не скрывал.
Одноклассники да и ребята из параллельных классов уже начали сватать меня и Никиту. Издевательски называли нас парой. «ВОТ ВЫ ДВА ПЕДИКА, ИДИТЕ ПОСОСИТЕСЬ!», — это еще самое приличное, что доносилось из уст одноклассников.
Но я не хотел быть ему близким другом или просто приятелем. Искренне боялся этого, мне не хотелось причинить вред ему и себе.
Однажды, ближе к концу зимней четверти, Никита подошёл ко мне и захотел пообщаться. Он якобы писал реферат на тему неформальных культур и течений и хотел поговорить со мной на эту тему. Я хоть и не был причастен к таким культурам, но выглядел броско и ярко, по крайней мере для тех лет и того времени. Пирсинг где-либо уже считался бунтарством и фактом принадлежности к субкультуре.
Через пару дней я и Никита оказались вдвоем в пустом кабинете школьного класса. Он расспрашивал меня обо всяком — какую музыку я слушаю, что нравится, какой жанр и всё в таком духе. Всего уже не припомню. Помню только яркое зимнее солнце, его блеск в глазах и смущенную улыбку.
Он стеснялся, но виду не подал. Я же был смущен еще больше, чем он. Я не знал, как реагировать на нашу встречу! «А что подумают одноклассники?» — вот о чём я думал в тот момент.
В школе утаить встречи сложно и, кончено же, вся школа узнала о наших посиделках, на которых мы просто болтали. Но эта встреча обросла неприятными слухами и домыслами. Нас уже почти поженили.
Испугавшись этого внимания, я отстранился от Никиты, стал его избегать, отводил от него взгляд. Старался не попадаться ему на глаза.
Я так боялся осуждения со стороны общества, что оттолкнул человека, который нуждался во мне — пусть даже просто как в друге.
Он это чувствовал, и я это знал — нас по-настоящему тянуло друг к другу. Это видели все. Но нам не было позволено дружить: спрятаться от злобы и агрессии одноклассников было попросту невозможно.
Позже я и Никита стали видеться на встречах любителей аниме. Там было много неформалов и людей из разных субкультур, которых объединяла любовь к аниме.
Там мы могли быть чуть свободнее. Сами встречи проходили в Красноярске около памятника под открытым небом. Бывали случаи, что на толпу неформалов нападала толпа скинхедов и гопников — они просто приходили избивать нас за яркий внешний вид. Страшные годы…
Однажды, когда мы сидели рядом, Никита вдруг повернулся ко мне и спросил, не хочу ли я стать его парнем. Я опешил. Начал говорить ему о последствиях такого «партнёрства». Его же ничего не пугало. Меня удивляло, как в человеке младше и физически слабее — столько внутренней силы. Мне не хватало этой смелости.
Тогда он робко попросил, чтобы я взял его за руку. Меня буквально трясло от страха: вдруг кто-то увидит. Я лишь слегка дотронулся до его руки — раньше я жал руки парням при встрече, но это был знак приветствия, не более. А здесь какой-то интимный подтекст.
В общем, я опять струсил… Успел только сказать, что как только я уйду из школы и поступлю в университет, то мы обязательно будем вместе. Тогда бояться будет нечего. Но его этот вариант не устроил — Никита очень обиделся на меня.
После этого мы практически не общались. Ему был не интересен трус — я не смог переступить через себя. Я продолжал находиться под давлением агрессивного общества.
Прошло время. Я поступил в университет, стал ощущать себя свободнее, принял свою гомосексуальность и перестал скрываться. Одногруппники меня поддержали — за исключением одного парня, но на него мне было всё равно.
В один прекрасный летний день мне приходит смс от Никиты. Он попросил меня о встрече. До этого мы пару раз созванивались и долго болтали ни о чем. Ему было одиноко — впрочем, как и мне. Он даже называл себя «Шепот», потому что всегда говорил тихо. Правда, действия его были яркими.
Мы встретились поздно вечером, почти ночью, на заднем дворе какой-то школы. Сели на крыльцо. Тишина и никого в округе. Слышны только птицы да и те уже смолкали. Неожиданно он взял меня за руку. Внутри меня все задрожало, ведь он мне нравился. И тут он целует меня. Как же долго мы целовались!
Это был мой первый поцелуй с парнем. Первый! Мы были возбуждены ситуацией и всем происходящим, но дальше поцелуя дело не зашло.
Он резко всё прекратил и мы просто сидели, обнявшись, и смотрели на звезды. Было романтично и как-то грустно. Ощущалась какая-то недосказанность.
Никита спросил, понравилось ли мне. Я кивнул. И тогда он сказал: «Вот чего ты лишился из-за своей трусости. Ты потерял меня. Мы никогда не будем вместе, потому что ты меня отверг!».
Мне было больно это слышать. Думаю, что в силу своего тогдашнего возраста, Никита не понимал всех последствий. Он был слишком мал. Ну а я… просто разочаровал его. Можно сказать, предал. Он так хотел быть близким мне человеком, а я засунул голову в песок. И оставил его наедине с одиночеством.
Никита, ты всегда вызывал у меня целую гамму эмоций. Разных — и светлых, и не очень. Ты одновременно нравился мне и раздражал. Но главное — ты был. Ты заставил мое сердце биться сильнее. Ты давал мне силу двигаться вперёд и меньше бояться. Но, наверное, ты никогда не узнаешь об этом.
Но я шепотом тебе скажу — «прости меня».
Больше я никогда не видел Никиту. Мы живем в не самом большом городе, но наши пути больше не пересекались. Я не знаю, что с ним и где он. Хотя так любопытно узнать, все ли у него хорошо. Как сейчас он? И где? Помнит ли меня?…
Автор: MikraMini
